Разбираемся, стоит ли бороться с дискредитирующей информацией и обидными шутками в интернете.
Что вы будете делать, если в интернете пишут гадости о вашей компании или публикуют обидные мемы с вами? Первая мысль, которая придёт в голову многим, — броситься опровергать неприятную информацию и угрожать её распространителям судами.
Но такая тактика может спровоцировать явление, которое принято называть эффектом Стрейзанд. Удалить порочащую информацию у вас, скорее всего, не получится, зато вы привлечёте к ней гораздо больше внимания. Рассказываем о том, как работает эффект Стрейзанд и как действовать в спорных ситуациях, чтобы его не спровоцировать.
- Что такое эффект Стрейзанд?
- Как это явление выглядит на практике?
- Что делать, если про вас публикуют обидные мемы? Ответ вас удивит.
- Почему суд вам вряд ли поможет и в каких случаях всё-таки стоит попробовать подать иск?
- Есть и более дерзкие способы. Какие?
Table of Contents
Что такое эффект Стрейзанд
В 2003 году американский фотограф Кеннет Адельман запустил проект California Coastal Records Project. Он хотел собрать спутниковые снимки побережья Калифорнии для изучения прибрежной эрозии. Но на одном из полученных изображений оказался роскошный особняк Барбры Стрейзанд, расположенный в нескольких метрах от океанского пляжа. Певица обвинила Адельмана в раскрытии приватной информации (хотя на фото не видно ничего, кроме общих очертаний дома) и потребовала у него 50 млн долларов.
Когда юристы Стрейзанд подавали в суд, у фотографии особняка было всего шесть просмотров, два из которых — от них самих. Но после того как об этом абсурдном иске написали сначала американские, а потом и зарубежные СМИ, снимок увидели десятки миллионов людей. Суд Стрейзанд проиграла, ей пришлось заплатить фотографу 155 тысяч долларов за судебные издержки.
В 2005 году этот феномен общественного мнения с лёгкой руки одного американского журналиста получил название — эффект Стрейзанд.
«Эффект Стрейзанд — это всплеск интереса к информации, которую пытаются запретить или удалить, — объяснила Skillbox Media руководитель российского антикризисного направления SERM-агентства Adves Екатерина Глазунова. — Повышенный интерес возникает как раз из-за попытки закрыть доступ. В большинстве случаев, если бы не эти попытки, об информации узнали бы гораздо меньше людей. А так её начинают тиражировать в СМИ и соцсетях».
Всё дело в том, что в эпоху интернета копирование информации фактически невозможно ограничить. Юридическим путём обычно можно убрать неприятный материал только с одного ресурса, но потом он почти неизбежно всплывёт в другом месте. А желание скрыть информацию лишь подогревает интерес к ней.
По словам руководителя продуктового PR образовательной платформы Skillbox Дарьи Голубевой, эффект Стрейзанд возникает прежде всего в двух случаях: когда попытки изъятия информации кажутся несправедливыми или нелегальными и когда информация тянет на скандал или развлечение.
Гомосексуальность в «Рокетмэне» и Twitter мамочки депутата — примеры эффекта Стрейзанд
Жертвой эффекта Стрейзанд могут стать не только знаменитости, но и политики, компании и государственные органы.
В 2007 году на портале Digg.com появились пиратские ключи шифрования для оптических дисков HD DVD. Группа компаний, инвестировавших в развитие формата AACS, в том числе IBM, Disney и Microsoft, потребовали у администраторов сайта удалить ключи — те подчинились. А вот пользователи пошли против воли корпораций и устроили настоящий бунт. Код шифрования размещали на множестве ресурсов, превратили в песенку на YouTube и даже печатали на футболках.
В 2012 году шотландская школьница Марта Пейн начала вести блог, в котором публиковала фотографии своих школьных обедов и комментировала их «с точки зрения качества еды, количества волос и внешнего вида». Чаще отзывы были критическими — девочка жаловалась, что возвращается домой голодной.
Блог стал довольно известным, и о нём написала крупная шотландская газета. Директор школы, а потом и местный совет запретили Марте выкладывать снимки еды, сославшись на то, что повышенное внимание к этой истории может быть опасно для персонала школьной столовой.
Это решение было воспринято как незаконная цензура — уже на следующий день историю Марты рассказали многие британские СМИ. Под давлением властей Шотландии совет отменил запрет, но решение оказалось запоздалым. Внимание к блогу стало стремительно расти, и к 2014 году статьи о посредственных обедах в шотландской школе прочитали больше 12 млн раз.
Нередко эффект Стрейзанд провоцируют знаменитости и компании, пытающиеся воевать с мемами. В 2019 году в Twitter появились аккаунты, высмеивающие Девина Нуньеса — депутата американского Конгресса от Калифорнии. Один из них выдавал себя за его маму («Кто-нибудь, попросите моего сына убраться в комнате, иначе я его отшлёпаю!»), а другой — за корову (Нуньес много говорил о том, что вырос на молочной ферме).
Обиженный политик подал в суд на Twitter, потребовав раскрыть имена владельцев аккаунтов, а также выплатить компенсацию морального вреда в размере 250 млн долларов. Судья даже не стал рассматривать жалобу — он написал письмо юристам Нуньеса, в котором заявил, что американские суды уже много раз отклоняли такие иски и судебная практика вполне однозначно не оставляет политику шансов.
Тем временем внимание к изначально не очень популярным аккаунтам стало стремительно расти. В течение суток после подачи иска количество подписчиков на пародийном аккаунте «корова Девина Нуньеса» увеличилось с 1209 до 54 тысяч, а к сегодняшнему дню достигло уже 780 тысяч.
В России эффект Стрейзанд часто проявляется в связи с запретами со стороны государства. Так, когда в 2017 году Роскомнадзор начал блокировать Telegram, мессенджер моментально вырвался на первое место в рейтинге самых скачиваемых приложений.
Ещё об одном примере такого рода рассказывает руководитель продуктового PR образовательной платформы Skillbox Дарья Голубева:
«Из „Рокетмена“ в российском прокате вырезали сцены пылких отношений между героями-мужчинами. Локальная версия стала отличаться от оригинальной на 21 минуту. Это заметили кинокритики, видевшие картину в Каннах. После этого поднялся гул заголовков про „вырезанные сцены“. Началось общественное линчевание российского прокатчика, и даже сэр Элтон Джон обратился к подписчикам со словами о „печальном отражении разделённого мира“. Фильм стал заметнее в несколько раз, а попытки его процензурировать настроили массового зрителя против прокатчика».
Бездействие — универсальный рецепт
Прежде чем начать реагировать, эксперты рекомендуют как следует изучить информацию и оценить потенциальный вред. Иногда вместо негативного эффекта от таких историй можно получить только выгоду. Как отмечает руководитель российского антикризисного направления в SERM-агентстве Adves Екатерина Глазунова, многие звёзды хайпятся на скандалах. Истории, которые могут показаться порочащими и подрывающими имидж, в итоге идут на пользу, а потом о них быстро забывают.
Во всех остальных ситуациях специалисты сходятся во мнении, что самый надёжный способ действия — бездействие.
«Если о вас или вашей компании распространяется негативная информация, способная вызвать скандал, лучше ничего не предпринимать, — советует Глазунова. — Запаситесь успокоительным и перетерпите. Иначе велик шанс нарваться на вторую волну публичного обсуждения».
С этим согласна и Дарья Голубева. По её словам, после изучения рисков с большой долей вероятности может оказаться, что бездействие принесёт гораздо меньше вреда, чем любой шаг с вашей стороны.
«Чтоб не нарваться на эффект Стрейзанд, частному лицу стоит перепроверять информацию, быть уверенными в опубликованном контенте и не действовать на эмоциях, — констатирует эксперт. — Компании стоит быть ближе к аудитории и уметь пошутить над собой. Если ложный инфовыплеск не несёт серьёзных последствий для здорового функционирования бренда, его лучше проигнорировать».
Неокончательное забвение: почему вам вряд ли помогут юридические инструменты
Судиться с распространителями неприятного контента не стоит — в лучшем случае это будет малоэффективно и очень энергозатратно, а в худшем — влетит в копеечку, но лишь расширит масштабы распространения информации. Нужно понимать, что с помощью юридических инструментов ограничить распространение тех или иных сведений теоретически возможно, но полностью удалить их из интернета никак не получится.
Кандидат юридических наук, главный эксперт компании «Национальное бюро экспертизы интеллектуальной собственности» Владимир Зимин рассказал Skillbox Media, что можно требовать ограничения доступа к следующим видам информации:
- призывы к экстремизму и терроризму;
- распространение наркотиков, призывы к суициду, детская порнография;
- клевета;
- недостоверная информация, распространитель которой неизвестен;
- оскорбительные материалы;
- нарушение авторских прав — например, использование изображения гражданина без его согласия.
Первые две категории блокируются в досудебном порядке. Недавно в законодательство были внесены изменения, которые позволяют любому гражданину обратиться к генпрокурору, чтобы он лично заблокировал ту или иную клеветническую информацию, — но, как отмечает Зимин, эта мера, скорее всего, ориентирована лишь на крупных бизнесменов и высших должностных лиц.
Если суд однажды постановил удалить некоторую информацию с одного ресурса, крупные компании — например, соцсети — могут начать удалять её самостоятельно, не дожидаясь новых судебных решений, которые будут копировать первое. Но и эта мера вряд ли поможет остановить распространение раз и навсегда — например, оскорбительные картинки можно трансформировать до бесконечности.
Кроме того, в российском законодательстве есть «право на забвение» — человек может потребовать у поисковой системы удалить из выдачи не соответствующую действительности или устаревшую информацию. При этом сегодня это можно делать в обход государства, напрямую обращаясь в «Яндекс» или Google. Но и в таком случае эта информация не удаляется полностью — например, её можно будет найти по прямой ссылке.
Вытеснение информации из поисковика и доведение до абсурда: действуем более дерзко
Несмотря на универсальность рекомендации «отмолчаться», у неё есть альтернативы. Партнёр агентства по аналитике социальных медиа Digital Guru Ольга Соколова рассказала Skillbox Media, что, несмотря на обилие историй, в которых компании или известные личности пострадали от эффекта Стрейзанд, есть немало случаев, когда им удавалось быстро купировать негатив. В качестве примера такого успешного реагирования эксперт приводит историю косметологической клиники «Романов», один из врачей которой домогался клиенток.
«Компания смогла снизить градус негатива после инцидента, публично сообщив об отстранении специалиста и выделении денег на благотворительность, — говорит Соколова. — После этого поток негатива именно по отношению к компании практически обнулился».
Но прибегать к такому способу имеет смысл, лишь если вы полностью контролируете ситуацию и уверены в своей моральной правоте. «ВкусВилл», опубликовавший ЛГБТ-френдли-пост, нарвался на критику со стороны противников гомосексуальных отношений. Руководство компании извинилось и попыталось свалить вину на «непрофессионализм отдельных сотрудников» — но это лишь спровоцировало новую волну обвинений. Представители «ВкусВилла» отказались рассказать Skillbox Media об их способах борьбы с эффектом Стрейзанд.
В случае, если о вас распространяют репутационно вредную информацию, руководитель продуктового PR образовательной платформы Skillbox Дарья Голубева рекомендует:
- сформировать и высказать публично свою позицию на подконтрольных ресурсах;
- реагировать на внешних ресурсах в Сети — например, доносить до аудитории этих площадок свою позицию;
- запустить новый инфоповод, который перенаправит внимание аудитории.
Руководитель российского антикризисного направления SERM-агентства Adves Екатерина Глазунова советует попробовать мягко вытеснить неприятную информацию из поисковых запросов своими публикациями. Делать это можно через 1–2 месяца после скандала. Действовать надо осторожно, не ввязываясь в конфликты со СМИ, иначе можно спровоцировать вторую волну обсуждения.
Более дерзкий способ действия — довести информацию до абсурда, чтобы в неё перестали верить и воспринимали её как утку.
«Например, политика Васю Пупкина поймали на взятке, а тут в Сети начинают публиковать информацию, что он каннибал и гомосексуал. Это выглядит абсурдно и воспринимается как заказ чёрного пиара. Но такой приём требует ювелирной работы и высокого профессионализма пиарщика, а ещё полного доверия клиента — мало кто соглашается на публикацию таких баек о себе. Плюс есть риск, что журналистам поручат докрутить эту историю, и при должном уровне профессионализма прессы в небылицу могут и поверить», — резюмировала Глазунова.